Последний казак императрицы

Краснодар, 20 мая – Юг Times. «Юг Times» продолжает публиковать главы из книги  кубанского журналиста и краеведа, посвященной 200-летию станицы Новоминской.

Среди жителей кубанской станицы Новоминской старшего поколения об этом человеке ходили легенды. Говорили, что он якобы сопровождал в поездке по Кубани императрицу Екатерину Вторую, другие же утверждали, что он был денщиком у матери последнего русского царя Николая II - Марии Федоровны Романовой. Доказать истину долгое время не представлялось возможным из-за отсутствия исходных документов. Теперь таковые нашлись. Автор собрал их в своей книге, ставшей своеобразной летописью Новоминской XX века. 

Ноха Султханов, редактор газеты «Кировец», заслуженный журналист Кубани, краевед, писатель.

Продолжение. Начало в № 6 (459). 

Но все же нам пришлось узнать Мальту и с других, менее приятных сторон. Мы видели известковую пыль, толстым слоем лежащую на одежде и домашней утвари. Нас ужасно замучили крошечные москиты, которые так подло кусались. Мы с Поляковым жили во дворце в одной комнате. Когда в первый раз вошли в нее, то решили, что в ней очень душно, открыли окна полностью и убрали плотную сетку, которая висела вокруг наших кроватей. Мы привыкли спать на свежем воздухе и не могли даже подумать о том, чтобы замуровать себя. Но мы горько раскаялись, когда на следующее утро были опухшими от укусов москитов на руках и лице. Мы все чесались и расчесали тело до крови... прежде, чем узнали, что укусы расчесывать нельзя, а нужно смазывать их маслом. В ту же ночь многие из русских приобрели тот же горький опыт.

После этой удивительной и спокойной недели на Мальте вдовствующая императрица, родственники и свита были уже на борту другого английского военного корабля, который должен был доставить нас в Лондон. 

На борту «Нельсона» 

Это был старый военный корабль «Нельсон», который в этот раз совершал свое последнее плавание. Офицеры были очень огорчены, что он должен пойти на слом, так как они его любили, - и мы тоже полюбили его. 

Мы совершили красивую и очень интересную прогулку. Видели китов западнее Испании. Они нам были незнакомы, так как в Черном море имеется много дельфинов. Иногда их выбрасывает на берег во время сильного волнения, и рыбаки бегут к ним и высоко поднимают, чтобы следующая волна не унесла их обратно в море. Но здесь были не дельфины, а большие киты длиной по 10- 15 метров, которые выбрасывали в воздух каскады воды. Потом мы прошли глубокую морскую впадину в Бискайском заливе. Я тогда не говорил по-английски, но с помощью переводчика и знаками один из офицеров рассказал мне, что глубина моря в этом месте 5000 метров и что здесь постоянно идут вверх и вниз водяные столбы, которые поднимают и опускают суда с завидной регулярностью. Я надеюсь, что он рассказал правду, и мне показалось, что я чувствовал, как корабль поднимало и опускало, и его скорость снизилась. Как только мы вышли из Бискайского залива, погода стала прекрасной, и императрица большую часть времени проводила на палубе, где развлекалась, наблюдая, как офицеры играют в теннис и другие игры. 

В последний день плавания императрица часто сидела с биноклем, чтобы увидеть английский берег. И вот наконец мы прибыли в Портсмут. Было еще далеко от берега, когда императрица увидела свою сестру, королеву Александру, которую она называла всегда Аликс. Они махали друг другу и нетерпеливо ждали, когда большой и тяжелый корабль подойдет настолько близко к причалу, чтобы они смогли окликнуть и обнять друг друга. 

И, наконец, мы услышали далекий и чистый голос, который кричал «Velkommen!» (Добро пожаловать!). 

Это первое датское слово, которое я услышал, и оно запечатлелось в моей памяти. Много времени спустя до меня дошло, что на самом деле королева Александра произнесла не «Velkommen», a «Welcome», но смысл все же был тот же самый. 

«Нельсон» маневрировал в течение 20 минут взад и вперед, прежде чем он пришвартовался к железобетонному причалу, и все это время королева Александра и императрица Дагмар ходили вдоль причала и по палубе и переговаривались, как две школьницы, которые не виделись друг с другом во время школьных каникул. 

В Лондоне 

Вскоре после прибытия вдовствующая императрица и королева специальным поездом отправились в Лондон, где они были встречены принцем Уэльским. Английский король был болен в эти дни и не мог присутствовать на встрече. 

При этом я был свидетелем одного события, которое оставило у меня глубокое впечатление. Принц Уэльский был в утреннем костюме, но в связи с получением сообщения о смерти царя, которое обошло весь мир, у него на левой руке была траурная повязка. Когда императрица ее увидела, то спросила, по кому он носит траур. Он ответил, что по ее сыну, русскому императору и его семье. Императрица была крайне взволнована и еще на вокзале сорвала траурную повязку у своего племянника, наследника трона. Было ясно, императрица хотела этим подчеркнуть, что она не верила и не хочет верить в сообщения об убийстве императорской семьи. Я внутренне был убежден, что императрица вплоть до своей смерти сохранила не только надежду, но и веру в то, что она опять увидит императора. 

Известие о том, что императрица сорвала траурную повязку с руки принца, очевидно, молнией облетело дворец, так что, когда мы приехали, ни у кого не увидели черных повязок на руках. А на торжественном вечернем приеме двор не был в трауре, а при полном праздничном параде. 

Если мы, лейб-казаки, Поляков и я, и заслужили отпуск после крымского периода, когда мы в течение двух лет выполняли обязанности лейб-казаков и камердинеров одновременно, то получили его в полном объеме в течение тех двух месяцев, пока императрица была в Лондоне. Большую часть времени их величества были вместе, и в нас не было потребности. А мы могли гулять и наслаждаться жизнью. 

Для начала нам не особенно легко было передвигаться по лондонским улицам, не привлекая внимания. Мы гуляли в наших казачьих униформах, и их красочность в сочетании с нашими размерами и длинными волнистыми бородами привлекала к нам достаточно много любопытных, и не всегда из самых приятных. Как известно, «девушки с Лангелиние» есть во всех городах мира. В первые дни мы здорово запутались в том, что мы должны посмотреть и куда пойти, но шеф личной полиции английского короля был чрезвычайно любезен и готов был помочь нам. 

Он составил для нас своеобразный экскурсионный план, чтобы мы за короткое время смогли увидеть многое. Одновременно мы получили гражданскую одежду, что помогло нам спокойно передвигаться. Во время длинных прогулок не очень-то весело было привлекать такое же внимание на английской улице, как слон на улице Копенгагена. Поляков и я несколько дней обсуждали, можно ли сшить другую гражданскую одежду, но оставили это дело, так как наши русские деньги в Лондоне использовать было нельзя. Они имели такую же ценность, как обойная бумага. 

Однажды мы пересилили себя и спросили у вдовствующей императрицы, не могли бы мы получить разрешение ходить в гражданской одежде, пока мы живем в Лондоне. Мы получили это разрешение, и одновременно королева Александра отдала распоряжение экипировать нас с ног до головы. Мы получили обыкновенные костюмы, рубашки с соответствующими жесткими галстуками, которые сначала нас смущали, и жесткие английские шляпы-котелки. Мы не могли удержаться от смеха, Поляков и я, когда впервые увидели друг друга в непривычном обмундировании. С этого момента жизнь у нас стала более спокойной, чем раньше, но наши бороды все же вызывали любопытство. Во время «уличных праздников» с проходом войск или чем-нибудь подобным мы приходили домой и снимали с бород несколько метров серпантина. 

В целом, по нашему мнению, английское население достаточно радовалось победе, но еще больше радовалось миру, который последовал за войной. Конечно, всегда были люди, которые шумели и кричали по каждому поводу, но лучшая часть народа была спокойной и очень серьезной. Они слишком близко к сердцу восприняли эту войну, чтобы впечатления о ней могли быть стерты одним трактатом о мире. 

Императрица, конечно, радовалась возможности быть вместе с сестрой и семьей. Но она была очень серьезной во все время проживания в английской столице. Я видел Ее величество меньше, чем обычно, но было заметно, что она мысленно все время возвращается обратно в Россию... в страну, где она провела лучшие годы своей жизни и где она оставила самое дорогое из того, что у нее было. 

Мой товарищ, лейб-казак Поляков, также тосковал по России, и в конце мая он и спросил разрешение поехать домой, чтобы повидать свою жену и детей. Императрица сразу же дала разрешение, и гофмаршал князь Долгорукий позаботился о необходимых бумагах. Поляков получил билет на корабль, который доставил его прямо на Кавказ, и он проплыл назад весь путь, который проделали мы, но на этот раз не на английском военном корабле, а на русском грузовом пароходе. Он был счастлив в тот день, когда отправился в путь, и радовался, как ребенок, что увидит снова свой дом. 

Вместо того, чтобы рассказывать о поездке Полякова, может быть, лучше сообщить о том, что он благополучно добрался до места назначения. Когда он приехал на Кавказ, то обнаружил, что там все еще очень неспокойно. Один день край был переполнен красными войсками, а на следующей неделе белые брали власть в свои руки. Поляков одновременно воспользовался случаем, чтобы передать привет великой княгине Ольге и ее мужу полковнику Куликовскому, которые переехали сюда из Крыма во время оккупации полуострова немцами. Они были в добром здравии, но не чувствовали себя в безопасности из-за постоянных волнений. 

Но вернемся обратно в Лондон. Время шло, и в начале августа приехал принц Вальдемар, чтобы забрать свою сестру обратно в Данию. Я получил указание написать Полякову, что он не должен возвращаться в Лондон, а ехать прямо в Копенгаген. К счастью, письмо это дошло. Императрица подготовила все к поездке, которая должна была осуществиться на борту большого дизельного парохода «Фиония» компании О. К., который должен был зайти в английский порт с грузом южных фруктов по дороге в Данию. Мы ждали день за днем радиограмму о том, когда придет «Фиония», и наконец она пришла. Корабль встал на якорь в устье Темзы. Багаж императрицы был отвезен на красивый большой корабль двумя баржами, оснащенными длинными прочными мостками. Раньше я никогда таких не видел Путешествие проходило спокойно. Я радовался, что увижу родину императрицы, несмотря на то, что я лично рассчитывал, что это будет относительно кратковременный визит. 

Когда мы приблизились к Эресунду, императрица позвала всех нас на палубу. Был прекрасный августовский день. Небо было голубым, и солнце светило всем своим блеском, чтобы приветствовать датскую принцессу, вернувшуюся домой. 

Тогда я верил, что все летние дни в Дании одинаково прекрасны. В течение 20 лет, которые прошли с тех пор, у меня было много возможностей лучше изучить датский климат. 

Когда мы приплыли в Хельсингер, императрица начала рассказывать: сначала о Кронборге, а затем обо всем, что мы видели на датском берегу. Если она затруднялась что-либо вспомнить, то спрашивала принца Вальдемара, который с братской улыбкой помогал ей восстановить это в памяти. Мы, ее русские соотечественники и слуги, слушали императрицу. Это благодаря ей мы получили яркое впечатление от красивой страны, где мы должны были остановиться, хотя бы и временно. 

В Копенгагене 

Во второй половине дня мы прибыли в таможню. Датский король и королева приветствовали вдовствующую императрицу, и спустя некоторое время она уехала в своем собственном автомобиле в Видере. 

Мы начали сразу же распаковывать вещи, а в остальном дворец был готов к приему императрицы. Видере - это был дворец, который вместе занимали императрица Дагмар и королева Александра. Все серебро, фарфор и скатерти были помечены монограммой обеих владелиц дворца. 

Через некоторое время после прибытия императрица пообедала. Ее величество обедала в полном одиночестве и попросила меня принять на себя обслуживание, чему я был очень рад и горд этим. Немного погодя, когда императрица уже сидела за столом, в дверь позвонили и пришли двое датских гостей, одетых в гражданское платье. 

Они появились прямо в столовой, поздоровались с императрицей и сели за стол, но от еды отказались. Я очень удивился, что они не подождали в гостиной, пока императрица закончит обедать, но, как я понял, это были одни из особенно хороших друзей императрицы. Через некоторое время они ушли, и когда они уехали, я спросил шофера императрицы, что это были за гости. Он засмеялся и сказал, что это были датский король и королева. Я был немного сконфужен, но не знаю, было ли для этого основание, так как я видел королевскую чету только одно мгновенье сегодня днем, и король был тогда в военной форме. Но меня поразило, что на малой родине императрицы можно так просто и на равных обходиться друг с другом. 

У меня также есть другое небольшое воспоминание о моем первом дне в Видере. Когда мы плыли через залив, была прекрасная погода, но к вечеру небо затянули дождевые тучи, и вдруг начался проливной дождь. Датский климат в первый же день мне показался капризным. Императрица пробыла в Видере до ноября, ей было там хорошо. Когда прошла первая усталость от поездки, она начала гулять в саду. Императрица любила цветы, и, несмотря на то, что ей было 72 года, она передвигалась так легко и быстро, что могла бы посрамить многих юных девушек. Она легко и с большим изяществом наклонялась к земле, если хотела сорвать цветок или срезать розу. Императрица очень любила свой сад. И когда погода позволяла, она сидела там, читала или писала небольшие письма. 

Первые дни в Видере были довольно спокойными. Гости редко заезжали к обеду или ужину, но всегда было большое оживление за чаем. К этому времени часто у Видере стояло 10-15 автомобилей, на которых гости приезжали в дом. Иногда к обеду или к ужину приезжал принц Вальдемар, но я не помню, чтобы король и королева когда-нибудь там ужинали. Они, конечно, могли сделать это, когда осенью вернулся мой сослуживец лейб-казак Поляков, и мы теперь сменялись с ним на службе через неделю, как это было у нас в Санкт-Петербурге, Киеве и в Крыму. 

Императрица пробыла в Видере до ноября. Во дворце стало холодно, он был рассчитан только на летнее пребывание, и ее величество перевезла всю свою свиту в Амалиенборг, где ей предоставили апартаменты во дворце короля Кристиана IX. 

В роли проводника 

Видере - это уютное место для летнего пребывания, но во времена, когда вдовствующая императрица Дагмар и королева Александра занимали этот дворец, там не было никакого центрального отопления, и поэтому императрица вынуждена была переезжать каждую зиму, если позволяло здоровье, в Амалиенборг. Так императрица сделала и в 1919 году, несмотря на то что зима была очень мягкой, во всяком случае по русским меркам. 

В конце декабря императрица дала мне задание, которое потребовало, чтобы я следующие полтора месяца пробыл за границей.. 

Продолжение следует