ООО «Базальт» - из тех, что называют бюджетообразующими. За последние годы оно направило в казну десятки миллионов рублей налогов. Как идет бизнес, каковы его проблемы и достижения? Об этом «Юг Times» рассказал генеральный директор компании, известной далеко за пределами Белореченского района.

Владелец крупной добывающей компании о социальной ответственности бизнеса, предпринимательстве для души и обоюдном интересе в честном партнерстве с властью.

- Сергей Михайлович, у вас несколько бизнесов. Скажите, как и в какое время пришла мысль заниматься и рыбоводством, и добычей инертных материалов, востребованных в строительстве? Что было первым?

- Карьер. Это произошло примерно восемь лет назад. Почему выбрал именно этот вид деятельности? Все предопределила экономическая целесообразность. Карьеров тогда немного работало. Цены на стройматериалы были высоки, а на энергоносители, наоборот, низки.

К тому моменту прошло несколько лет, как я вернулся с Дальнего Востока. Можно сказать, стало скучно. И я пошел в бизнес. Вернее, вернулся в него.

 

Возвращение на Кубань

- Вернулись?..

- Я сам кубанец, здесь все корни. Но около 30 лет жил на Дальнем Востоке. Сахалин, Курильские острова… Там у меня был первый предпринимательский опыт. Поднимал одно из самых крупных перерабатывающих предприятий России в рыболовецкой отрасли. Это было в начале 90-х. Все создавалось с нуля - предприятие не было частью советского наследия, которое тогда активно приватизировалось, акционировалось. Аналогов ему на Дальнем Востоке еще долго не было. Мы использовали уникальные для нашей страны в те годы производственные технологии…

- В чем их уникальность?

- У нас в Союзе как рыбу делали? Ловили, солили, в бочку ее – вот и вся нехитрая операция. Технология доисторического периода. Только у нас в стране так поступали. А кому она нужна – соленая рыба? Ну, кому-то, конечно, нужна, но возможности ее использования очень ограничены. Во всем цивилизованном мире рыба идет в первую очередь на заморозку. Затем помещается в вакуумную упаковку и отправляется к потребителю в том виде, в котором она наиболее востребована, например, как филе. Вот и мы пошли по этому пути.

- Привлекали кредиты? Насколько доступны они были в тот период в наших банках?

- Нет, обошлись без этого. Ограничились поставками из Японии на 5 миллионов долларов оборудования - в первую очередь современных морозильных камер. А вообще, завод построили за 10 месяцев. Это фантастика. Ни тогда, ни сейчас так быстро с нуля не начинали. Поставили не просто коробку здания – полностью оборудованное производство. Японские партнеры проанализировали ситуацию, увидели, что перспективы отличные, и поверили в новую компанию, помогли с технологиями. И производство очень быстро поднялось, встало на ноги.

- Помощь со стороны властей была?

- Да. Могу сказать только самые добрые слова в адрес тогдашнего губернатора Сахалинской области Игоря Фархутдинова. Строили ведь не в чистом поле – получили площадку, где были все инженерные коммуникации. Власть с этим помогла. Кстати, это был, считаю, яркий пример того самого частно-государственного партнерства, о котором сегодня так много говорят. А было все это, напомню, еще в 91-92 годах. Получается, почти четверть века назад формат такого сотрудничества бизнеса и власти показывал свою эффективность.

 

Рынок сильно изменился

- Значит, бизнес был очень удачным. И все же вы решили вернуться на Кубань. Почему?

- Замерз, решил, что пора согреться. Шучу, конечно. Просто семейные дела так все предопределили. Вернулся, построил в станице Рязанской дом. Несколько лет отдыхал. А потом заскучал, и вновь все завертелось. Оформил документы, лицензии, начал разрабатывать карьер. У меня достаточно крупное производство. План добычи – 250-300 тысяч кубометров инертных материалов, используемых при строительстве.

- Добыть – это одно. Реализовать – другое. Как складывается ситуация со сбытом?

- Да, бывают проблемы. Рынок ведь все время меняется. Сейчас есть некоторые сложности со сбытом. Нет, я не связываю это с завершением подготовки к Олимпийским играм в Сочи и свертыванием масштабного строительства. Думаю, сказывается общеэкономическая ситуация. Денег не хватает, кредиты стало брать сложнее, строится меньше – это показывает и краевая статистика по отрасли. Ну и, если говорить о добывающей промышленности, структура рынка сильно изменилась. Взять хотя бы наш муниципалитет – в Белореченском районе еще 8-10 лет назад насчитывалось лишь около 20 карьеров, а сегодня их почти сотня. Неудивительно, что конкуренция выросла, находить сбыт стало сложнее.

- Кто основные покупатели?

- Они постоянно меняются. Стройки ведь не длятся вечно. Сегодня одна компания много покупает, завтра – другая. Если территориально – среди наших клиентов есть предприятия практически со всего региона.

- Край велик. Растут расстояния – увеличиваются и транспортные расходы, значит, падает рентабельность?..

- Мы не возим. Клиент приезжает – забирает на погрузочной площадке. Также работаем с бюджетными учреждениями. Ну как работаем – помогаем скорее. Звонят, просят помочь. Нужды района и поселения достаточно велики. Ни в одной просьбе не отказали. Социальная ответственность для компании – не пустой звук.

Проверка – всегда стресс

- Значит, рыночные условия ведения бизнеса объективно изменились. А что скажете об иных факторах? Ну, например, в последние годы лидеры России призывают «не кошмарить» бизнес. Как складываются отношения с карательно-контролирующими органами?

- По-разному складываются. А вообще, я бы здесь не проводил границу, дескать, раньше сложнее было, а сейчас – проще. Или наоборот. Ситуации разные бывают. Даже плановая проверка всегда неприятна. Предприятие выбивается из рабочего режима. Но мы понимаем, что таковы правила игры. Государство должно контролировать бизнес-процессы. Другое дело - как контролировать. У нас было несколько неприятных ситуаций. Вот одна из них. К нам в Белореченский район приезжают следователи из Адыгеи. Объясняют: проверка проводится в связи с возбуждением уголовного дела против какого-то гаишника, который вроде бы крышевал «левые» перевозки строительных материалов. Есть, мол, версия, что перевозки осуществлялись и с вашего предприятия. Чушь, конечно, мы работаем исключительно по-белому, официально. Но разве докажешь? У них, видите ли, версия. Изъяли документацию за три года. Проверили, выяснили, что все у нас в порядке. Но даже не извинились. Похожая история была с приездом проверки из Кабардино-Балкарии, Нальчика. Тоже приехали с какими-то подозрениями. Кто-то где-то деньги отмывал. Причем в таких гигантских объемах, что моей компании и не снились. Уехали ни с чем. Но предприятие-то лихорадило: проверка - это всегда стресс для бизнеса. Не потому, что могут что-то найти, даже если ничего криминального и не было, а потому, что работать мешают.

- Теоретически интересы бизнеса защищают суды, работу которых сегодня не критикует только ленивый. Скажите, вам приходилось сталкиваться с фемидой?

- Не знаю, кто как, а я критиковать не собираюсь. Не за что. Наоборот. Буквально на днях закончился суд, и решение было вынесено в нашу пользу. Считаю, справедливое решение. Хотя, не скрою, некоторые опасения по исходу дела у меня были. Никогда не знаешь, чем все закончится, даже когда уверен, что ни в чем не виноват.

 

Государственный подход

- Расскажите, в чем была проблема?

- Нам был выделен горный отвод. По закону имеем право работать в его пределах, изымать породу. Все документы у нас есть, включая кадастровый паспорт и килограммы других бумаг. Изначально это земли поселения, участки сельскохозяйственного назначения. Затем их перевели в категорию земель промышленного назначения. Только после этого мы начали работать. Но весной прокуратура вдруг вынесла запрет на использование участка. Как, почему? Нам объяснили: вы незаконно здесь работаете, потому что это земли сельскохозяйственного назначения. Администрация тоже нашу сторону приняла. Да и как иначе? Компания ведь является арендатором земель и добропорядочным плательщиком – только за первое полугодие уплачено налогов примерно на 8 миллионов рублей, у нас работает около ста человек. Мы являемся одним из самых крупных предприятий района. Начали разбираться. Выяснилось, что в разных документах участок проходит и так, и этак. И как земля сельхозназначения, и как промышленного. Чехарда с бумагами. В них вкралась, по сути, техническая ошибка. Но, к счастью, суд продемонстрировал государственный подход, во всем объективно разобрался. И с нас обвинение в нецелевом использовании земель было снято.

 

«Добро» от владыки

- В начале нулевых много говорилось о так называемой социальной ответственности бизнеса. Президент сказал - все подхватили это выражение. Правда, сейчас оно, если можно так сказать, стало немодным. Тем не менее, скажите, насколько именно для вас важна социальная составляющая бизнеса?

- Какова цель любого бизнеса? Получение прибыли. Но если получаешь, должен и отдавать. Не о налогах говорю – это само собой, а о помощи ближнему. Добровольной помощи, по совести. Я вижу, что у района, поселения часто не хватает средств на самое важное. Могу ли оставаться равнодушным?.. Когда администрация обращается, компания всегда помогает. Техникой, например, подсыпать что-то, разровнять, да мало ли. Ну откуда у школы или детского садика деньги могут взяться на тот же гравий? А сделать все время что-то надо.

- А если не просят?

- А если не просят – у меня у самого глаза есть, чтобы видеть, где и что не так. Оказался как-то в поликлинике станицы Рязанской. В кабинете педиатра – яма по колено. Ну как яма… Пол провалился, больнице-то 30 лет уже. Отремонтировал весь этаж. А больница большая – не пять комнат. Она обслуживает территорию, на которой проживает около 10 тысяч человек. Расходы, конечно, но сердце понимает, что это нужно делать.

- Есть еще какие-то социальные проекты?

- Три года назад начал строить церковь. Съездил в Краснодар, испросил благословения у владыки. Получил «добро». Вывели стены. Но что – стены? Даже когда дом строишь, коробка – это лишь полдела. А когда храм… Все по канонам нужно делать, в полном соответствии с традицией и требованиями церкви. Все строго. Сейчас уже внутренние работы завершаются. Расписывается иконостас. Все делает мастер из Энема. Замечательный художник. Смотрю на то, что он делает, - душа радуется.

 

На рыбалку – в Белореченск

- Кстати, о душе. Как правило, бизнес - это инструмент для добычи средств. Для себя, своих детей. А вот бизнес для души - такое в принципе бывает?

- Вспоминаю свой первый опыт в предпринимательстве – на Дальнем Востоке. Там был драйв, азарт. Очень интересно все было, захватывающе. Работал 24 часа в сутки. Но усталость не ощущалась. Некогда было о ней думать. Все получалось – кирпичик к кирпичику…

Хотя сейчас вы, наверное, не об этом спрашиваете. Для души, пожалуй, мой рыбоводческий проект. У меня рядом с офисом есть небольшой пруд. В нем – китайские карпы кои. С рук часто их кормлю. Великолепные рыбы, красивые. Вот это - для души.

- Однако это и бизнес очень перспективный. На Кубани достаточно много зарыбленных прудов…

- Знаете, вот в Подмосковье действительно масса искусственных водоемов. Они там на каждом шагу. Глубина – до 3-х метров. Каждый пруд – хозяйство. Рыба районирована, акклиматизирована к местным условиям и великолепно себя чувствует. Главное – температурный режим и аэрация, чтобы вода кислородом насыщалась. Этот бизнес там очень широко распространен. У нас пока такого нет.

- Да разве? Кажется, куда ни выезжай из Краснодара, в любом направлении, повсюду установлены указатели – предприниматели приглашают на рыбалку к зарыбленным прудам. Этого мало?

- Действительно, есть такие хозяйства. Но их все же не очень много. Да и качество рыбалки часто оставляет желать лучшего. Иначе зачем из Краснодара люди ездили бы к нам в Белореченск или на лиманы в Приморско-Ахтарский район?.. У нас здесь можно рыбу поймать, а не просто на берегу с удочкой посидеть.

 

Обоюдный интерес

- Знаете в этом толк?

- Регулярно езжу на Волгу, в другие рыбные регионы. И удовольствие от рыбалки получаю, и учусь. И учу... рыбу уважать. В том смысле, что улов – он ведь не для пищи. Хочешь рыбки покушать - иди в магазин. А рыбалка – это удовольствие. Поэтому никаких сетей не должно быть. Рассчитываю в ближайшее время серьезно заняться этим бизнесом – предоставлять людям условия для качественного любительского лова. Где? Там же, где сейчас добываем инертные материалы. Мы производим выработку карьеров по согласованному с госведомствами плану. Все делаем на одном участке, затем переходим на другой. Вот в выработанном уже карьере я сделал пруд, зарыбил. Есть раки. Но это лишь первый опыт. Планы гораздо более амбициозны. У нас в аренде порядка 30 гектаров земли. Надеюсь со временем создать здесь крупное форелевое хозяйство. Вижу в этом отличные перспективы.

- Рынок примет такой проект?

- Думаю, он имеет отличное будущее. Рыбалка на самом деле – это вершина огромной индустрии. Чтобы понять это, достаточно один раз побывать на выставке в Москве. А можно и просто приглядеться к торговле: посмотрите, сколько в одном только Краснодаре специализированных магазинов. Их очень много. А вот условий для качественной любительской ловли относительно немного.

- Итак, форелевое хозяйство: сколь близка перспектива реализации этого проекта?

- Думаю, года через два-три компания выработает тот участок, который я планирую отвести под новое хозяйство. Не сомневаюсь, что найду понимание у местной власти, с которой у нас складываются отличные деловые взаимоотношения. Интерес будет обоюдным. Государство ведь приветствует создание зарыбленных прудов на местах, где расположены выработанные карьеры. Пахать ты там все равно не сможешь, а рыба будет приносить человеку радость и отдохновение, арендатору земли – прибыль, а бюджету - налоги.

За всеми важными новостями следите в Telegram, во «ВКонтакте», «Одноклассниках» и на YouTube